История про подвал с червями: кто и как спас для нас библиотеку Аристотеля?
Сюжет о том, как наследники Аристотеля чуть не сгноили собрание его трудов в сыром подвале, а потом сильно поврежденную библиотеку великого философа выкупил и издал со множеством недочетов библиофил Апелликон Теосский, хорошо известен. Однако приключения аристотелевского корпуса, по всей видимости, были более замысловатыми, а некоторые их участники или наблюдатели могли вполне сознательно ввести нас в заблуждение. Ольга Алиева попыталась распутать этот клубок хитросплетений — из ее мини-расследования вы узнаете, какую существенную роль в истории философии может сыграть даже не очень добросовестный книгоиздатель.
История об исчезновении и чудесном обретении библиотеки Аристотеля известна главным образом благодаря географу Страбону, который записал ее где-то в начале I в. н. э. Согласно Страбону, Феофраст, преемник Аристотеля в качестве главы школы, завещал библиотеку своему коллеге Нелею. Когда в 288 г. до н. э. Феофраст умер, этот Нелей перевез книги на свою родину в Скепсис (в Малой Азии). Там книги достались его наследникам, которые плохо их хранили, а потом и вовсе спрятали в яме, чтобы они не достались Атталидам, разыскивавшим книги для новой Пергамской библиотеки. Наконец, изъеденные червями свитки попали к библиофилу Апелликону Теосскому, который вернул книги в Афины, а затем (ок. 90 г. до н. э.) выпустил в свет издание, полное, с точки зрения Страбона, ошибок. После смерти Апелликона библиотеку Аристотеля вывез в Рим полководец Сулла («География», 13, 1, 54). Там книги попали в руки грамматика Тиранниона — «благодаря его заискиваниям перед библиотекарем» Суллы.
На этом история у Страбона заканчивается, но ее продолжение можно найти у Плутарха («Сулла», 26). По его сведениям, Тираннион привел книги в порядок. Этот Тираннион был, как сказали бы мы сегодня, реставратором. Об этом можно судить по переписке Цицерона с Аттиком: он склеивал и снабжал ярлыками книги Цицерона («Письма к Аттику» IV, 4a; IV, 8), причем Цицерон был очень доволен результатом. Вероятно, и в случае с библиотекой Аристотеля Тираннион заботился прежде всего о физической сохранности книг.
Далее, по словам Плутарха, Тираннион передал копии книг Андронику. Плутарх добавляет, что копировали многие (дело, вероятно, было прибыльным), но некачественно, а копии Тиранниона были наиболее надежными. Дальше Андроник их «обнародовал и составил указатели», или скорее аннотированный каталог. Собственно, с Андроника начинается история Аристотелевского корпуса, каким мы его знаем. Тот факт, что Цицерон нигде не упоминает о его издании (а он следил за книжными новинками!), свидетельствует о том, что Андроник завершил работу уже после смерти Цицерона в 43 г. до н. э.
Из истории Страбона следует, что, во-первых, после вывоза библиотеки ученики не имели доступа к книгам основателя школы, а во-вторых, что именно это и послужило причиной заката школы в эллинистический период. Однако в страбоновском рассказе есть ряд нестыковок.
Во-первых, можно ли допустить, что Нелей вывез единственные экземпляры книг? Еще Евдем Родосский писал Феофрасту с просьбой сверить для него одно место в «Физике»: наличие надежных списков было необходимо для его школы на Родосе. Подобные копии, по всей видимости, делались и в Афинах для школьных нужд: завещание Стратона, преемника Феофраста во главе школы, содержит упоминание о библиотеке (Диоген Лаэрций V, 62).
Во-вторых, если наследники Нелея настолько не понимали ценность библиотеки, зачем они ее прятали от агентов пергамского царя? Человек, который не ценит книгу, охотнее ее продаст, чем бросит на съедение червям. Альтернативную версию событий приводит писатель нач. III в. Афиней. Он сообщает, что книги еще раньше были выкуплены у наследников Нелея царем Птолемеем Филадельфом для Александрийской библиотеки. Чтобы примирить сообщения Страбона и Афинея, историки предположили, что Птолемею досталась лишь часть библиотеки. Это, как считает Х. Готтшальк, крайне маловероятно, «учитывая то, что мы знаем о методах Птолемея». Кроме того, тот же Афиней говорит, что Птолемей покупал книги Аристотеля и Феофраста не только в Скепсисе, но и на Родосе (где была школа Евдема) и в самих Афинах. Но что он мог купить в Афинах, если Нелей все увез?
Как бы то ни было, в Александрии оказалось достаточно материала, чтобы Гермипп мог составить каталог (2-я пол. III в. до н. э.) сочинений Феофраста; с именем Гермиппа связывают и каталог сочинений Аристотеля у Диогена Лаэрция (V 22–27), хотя другие исследователи считают более вероятным источником Аристона (1-я пол. I в. до н. э.), которому была доступна библиотека Перипата. В списке Диогена есть далеко не все трактаты, которые сегодня включаются в аристотелевский корпус, но все же нельзя говорить, что «эзотерические» (то есть предназначенные для школьного пользования) тексты были до издания Андроника Родосского (в сер. I в. до н. э.) совсем неизвестны.
Апелликон Страбону явно не нравится, и он склонен преуменьшать ценность его издательской работы, которая заключалась в сличении разных рукописей и восстановлении лакун. Не будем забывать, что информантом Страбона, скорее всего, был его учитель Тираннион, который, конечно, хотел подчеркнуть важность издания, к подготовке которого он сам был причастен, и преуменьшить важность работы, проделанной предшественниками. Правда, из этого прямо следует противоречие, так как получается, что «хорошее» издание Андроника было основано на «плохой» коллекции Апелликона.
Может быть, тексты, опубликованные Апелликоном, были не так уж плохи? Некоторые исследователи не исключают, что Страбон жалуется на текст, очень близкий тому, что мы имеем сегодня: всякий, кто пытался читать Аристотеля по-гречески, поймет такую жалобу. Кстати, уже упомянутый Аристон комментировал «Категории», и чисто хронологически он не мог опираться на издание Андроника: возможно, он читал текст Апелликона? В общем, приходится допустить вместе с Майклом Фреде, что сам Андроник был не началом «аристотелевского возрождения», а все-таки скорее его частью.
Но есть и еще одна деталь. Про судьбу книг в Риме Страбон мог знать лично от Тиранниона, но Тираннион сообщил бы ему лишь то, что книги в Риме, в плохом состоянии. Первоисточником рассказа про подвал в Скепсисе он быть никак не может. Так от кого же он исходит? Тут все указывает вновь на библиофила Апелликона, который прославился своими недобросовестными методами добычи книг. Афиней говорит, что он «тащил все, что находил древнего». Вероятно, осторожно предполагает Х. Готтшальк, он утащил и книги Аристотеля из Перипата? В таком случае ему надо было объяснить происхождение коллекции, для чего он и выдумал историю с подвалом. Конечно, красть книги нехорошо, но если сами перипатетики и не думали их обнародовать, то получается, что Апелликон сделал для всех доброе дело. Вот такая борьба за открытый доступ к научной информации.
Может быть, книги действительно путешествовали из Афин в Малую Азию, где за ними гонялись египетские и пергамские цари в надежде пополнить библиотечные фонды. Может быть, они спокойно дожидались в Афинах, пока римский полководец Сулла увезет их в Рим и поручит профессиональным реставраторам. Предприимчивый библиофил Апелликон унес эту тайну в могилу, но история про подвал сработала: полное собрание сочинений Аристотеля, несомненно, стало громкой новинкой на тогдашнем книжном рынке.
По материалам сайта gorky.media