Листая страницы романов, можно совершить настоящее путешествие в прошлое Москвы

Писатели рассказывают не только о ситуациях, в которых сами побывали, но и о домах, где когда-то сами проживали или хотя бы гостили. Большая часть сцен в книгах происходит в четырех стенах, и эти стены лучше описывать, если видел их собственными глазами.

Дом из романа «Юнкера» Куприна
улица Знаменка, 19-21

Это здание — интересный пример того, что у домов существует своя карма: меняются владельцы, а назначение остается прежним. История длинного дома на Знаменке вот уже два с лишним века связана с войной. Его выстроил в конце XVIII века генерал Степан Степанович Апраксин по проекту итальянца Франческо Кампорези. Когда в 1812 году Москва была оккупирована наполеоновскими войсками, здесь находился штаб французской армии. В штабе, кстати, служил тридцатилетний Стендаль, который впоследствии упомянул дом в своих мемуарах.

После войны дом короткое время пытался справиться со своей кармой — несколько лет здесь давала представления труппа Московского императорского театра. Потом здание было куплено Александринским сиротским институтом и превратилось в училище для детей военных, чьи родители погибли во время эпидемии холеры 1830 года. Наконец, сиротский институт был преобразован в кадетский корпус, а затем — в Третье Александровское военное училище. Именно здесь учился главный герой романа «Юнкера» Александра Куприна — Алеша Александров: «Вот налево от входа в железные ворота — каменное двухэтажное здание, грязно-желтое и облупленное, построенное пятьдесят лет назад в николаевском солдатском стиле. Здесь жили в казенных квартирах корпусные воспитатели, а также отец Михаил Вознесенский, законоучитель и настоятель церкви второго корпуса». Здесь впервые познает Александров грубую науку муштры, здесь, посаженный в карцер, он впервые задумается о том, как несправедлив мир.

После революции дом сохранил свой военный характер: сперва тут располагался Реввоенсовет, затем народный комиссариат обороны и, наконец, Министерство обороны.

Дом, где происходит «История вчерашнего дня»
переулок Сивцев Вражек, 34

В отличие от большинства литературных домов, этот имеет не только географическую, но и хронологическую привязку к произведению — «История вчерашнего дня», написанная 22-летним Львом Толстым, рассказывает о событиях, которые произошли в этом особняке 25 марта 1851 года. Впрочем, ничего особенного для внешнего наблюдателя тут не случилось: не было ни леденящего душу убийства, ни макабрической сходки вампиров — русская литература на то и русская литература, чтобы искать подлинно важные события не во внешнем мире, а в душе человеческой. «Пишу я историю вчерашнего дня, не потому, чтобы вчерашний день был чем-нибудь замечателен, скорее мог назваться замечательным, а потому, что давно хотелось мне рассказать задушевную сторону жизни одного дня», — признается автор в начале рассказа, лишь треть которого содержит в себе описание событий, а две оставшиеся посвящены мыслям героя о сложной природе человека. В декабре 1850 года Толстой снимал в этом доме квартиру, и история безнадежной любви юноши к замужней даме носит автобиографический характер. Рассказ, ставший образцом глубокой психологической прозы, возвестил литературному миру России о появлении нового громкого имени. Позже, уже маститым литератором, Толстой поселит в том же доме вернувшегося с войны обедневшего Николая Ростова.

Общежитие монаха Бертольда Шварца
переулок Сивцев Вражек, 27

В близком соседстве с домом из «Истории вчерашнего дня» поселились два персонажа совершенно нетолстовских — Остап Бендер и Киса Воробьянинов, приехавшие в Москву в погоне за сокровищем мадам Петуховой. Конечно, «Общежитием студентов-химиков имени монаха Бертольда Шварца» Остап назвал это учреждение в шутку. Хотя Шварц и был ученым и изобретателем пороха, но в советской России общежитие явно не могло называться в честь духовного лица. В действительности в романе оно носит имя врача-большевика Николая Семашко. «Как и полагается рядовому студенческому общежитию в Москве, общежитие студентов-химиков давно уже было заселено людьми, имеющими к химии довольно отдаленное отношение. Студенты расползлись». Подобно большей части зданий той эпохи, в начале 1920-х оно находилось в ужасающем состоянии. «"Где же мы здесь будем жить?" — с беспокойством спросил Ипполит Матвеевич, когда концессионеры, поднявшись по лестнице во второй этаж, свернули в совершенно темный коридор. "В мезонине. Свет и воздух", — ответил Остап».

В 40-е годы XIX века в доме жил Александр Герцен, и сейчас там расположен музей памяти писателя.

Дом, в окне которого горела свеча
Камергерский переулок, 7/5, стр. 1

Дом в Камергерском подарил Борису Пастернаку образ для самого известного его стихотворения из романа «Доктор Живаго». «Они проезжали по Камергерскому. Юра обратил внимание на черную протаявшую скважину в ледяном наросте одного из окон. Сквозь эту скважину просвечивал огонь свечи, проникавший на улицу почти с сознательностью взгляда, точно пламя подсматривало за едущими и кого-то поджидало. "Свеча горела на столе. Свеча горела…" — шептал Юра про себя начало чего-то смутного, неоформившегося, в надежде, что продолжение придет само собой, без принуждения. Оно не приходило». То, что для одного из персонажей служит источником надежды, для другого означает отчаяние: в квартире, окно которого видит главный герой, идет выяснение отношений между Ларой Гишар и Пашей Антиповым — вскоре после этого объяснения Лара будет стрелять в Комаровского.

Дом, где жил начальник Фандорина
улица Тверская, 13

Погодите, скажет удивленный читатель, но ведь это не дом никакой, а московская мэрия. В действительности это здание, построенное по проекту московского зодчего Матвея Казакова в 1782 году, долгое время служило резиденцией московских генерал-губернаторов. Именно здесь с 1882 по 1891 год Эраст Фандорин служит в прямом подчинении столичного градоначальника Владимира Долгорукова, и дом часто фигурирует в серии романов в качестве места действия. С визита сюда начинается «Смерть Ахиллеса». В «Особых поручениях» мошенник по прозвищу Момус обманом продал это роскошное здание богатому англичанину, заставив Долгорукова пуститься со «счастливым покупателем» в непростые объяснения.

Здесь же в финале романа «Статский Советник» Фандорин отказывается служить новому генерал-губернатору столицы — великому князю Сергею Александровичу. «"Знаете, ваше высочество, я решил оставить государственную службу, — сказал Эраст Петрович ясным, уверенным голосом, глядя вроде бы в лицо его императорскому высочеству, а в то же время словно и сквозь. — Мне больше по нраву частная жизнь". И, не дожидаясь конца аудиенции, направился к двери». После революции в здании разместился Моссовет, а с начала новейшей истории России — столичная мэрия.

По материалам сайта cult.mos.ru